Автор данной публикации (доцент кафедры английского языка Кузьмин Л.А.) выражает глубокую благодарность проректору по внеучебной работе Денису Владимировичу Матвеенкову, заведующему кафедрой немецкого языка Роману Вячеславовичу Белютину, заведующей кафедрой французского языка Юлии Николаевне Власовой и доценту этой кафедры Марине Петровне Тихоновой за те ценные материалы, которые существенно дополнили и расширили информационный потенциал обзорной статьи, предлагаемой нашим читателям. Автор также признателен заведующей кафедрой английского языка Людмиле Юрьевне Мастыкиной и доценту этой кафедры Павлу Витальевичу Силаеву за конструктивные замечания. Кроме этого, приношу извинения за то, что моя память и мои бумаги не сохранили некоторые имена далёких, разбросанных, как звёздочки во времени, членов нашего дружного коллектива. О них, а особенно о тех моих учителях и коллегах, кто сейчас глядит на нас с небес, скажу словами «Воспоминания» В.А. Жуковского:
О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет;
Но с благодарностию: были!
Вначале одна, потом две
В недавно ушедшем 2022 году исполнилось 70 лет со дней учреждения в нашем вузе факультета иностранных языков. Страна, восстановленная или местами ещё восстанавливавшаяся после войны, самой разрушительной в истории, захотела открыться миру, и сделать это можно было не только политикой и экономикой, но и умением говорить с соседями по континенту, да и вообще по, казалось бы, навсегда освобождённой планете. А говорить было нужно «не по-нашему», а по-немецки (и уже не с отторжением, а с осознанием того, что «немец» и «фашист» ‒ это не одно и то же, и что есть такая милая и целеустремлённая страна, как ГДР), по-английски и по-французски (т.е. на языках союзников по антигитлеровской коалиции, наряду с СССР – победителей во Второй мировой войне).
Факультет вырос из отделения иностранных языков, существовавшего когда-то при историко-филологическом факультете Смоленского государственного педагогического института. Первоначально он был представлен объединённой кафедрой иностранных языков (английского, немецкого и французского). Заведовала этой кафедрой Елена Полиектовна Сакович, выпускница Петроградского Елизаветинского института, один из старейших преподавателей Смоленского пединститута, работавшая в нём с 1937 года. (Её дочь, Инна Дмитриевна Копытова, впоследствии стала одним из самых авторитетных преподавателей кафедры английского языка, а затем – основателем старейшей языковой школы Смоленска «Частная английская школа № 1» – Л.К.). Молодой факультет занимал тогда несколько аудиторий в левом крыле четвёртого этажа учебного корпуса № 1, который часто называют «старым». Однако до самостоятельных кафедр английского, немецкого и французского языков ещё было далеко: лишь приход на факультет преподавателей, имевших учёные степени, позволил в 1954 году разделить объединённую кафедру на две: кафедру немецкого языка (заведовать которой стала Вера Юрьевна Цареградская) и кафедру английского и французского языков (во главе с Василием Дмитриевичем Ившиным). В том же 1954 году был создан первый фонетический кабинет – предмет особой гордости студентов и преподавателей, кабинка из которого хранится сегодня в музее университета. Через год в связи с отъездом В.Д. Ившина заведование кафедрой приняла на себя Зоя Дмитриевна Агеева, проработавшая на ней 7 лет.
И стало их три
В 1962 году кафедры английского языка и французского языка выделились в качестве самостоятельных административных и образовательных единиц, и факультет обрёл своё долгие годы узнаваемое лицо, ставшее родным для тысяч «инязовцев».
В 1970 году после сдачи в эксплуатацию учебного корпуса № 2 («нового») факультет иностранных языков переехал туда. (Автору этих строк довелось участвовать в том переезде: особенно запомнилось перетаскивание вручную тяжеленных лабораторных магнитофонов! – Л.К.)
Когда мы произносим слова «факультет» и «кафедра», то первым импульсом в нашем сознании является «микротопонимика»: «что» и «где». Только позже, с обретением опыта, к нам приходит антропонимическая семантика этих слов: «кто». Именно люди, то есть, прежде всего, преподаватели со студентами и составляют основу любых структур, в том числе, факультетских и кафедральных.
Деканы
Инязу с самого начала везло на руководителей как самого факультета, так и его кафедр. При этом, конечно, деканат и кафедры – это «сообщающиеся сосуды»: лучшие наши деканы избирались из состава инязовских, а более широко, филологических кафедр, хотя бывали и редкие случаи «назначения» деканов из кадрового резерва так называемых «общеуниверситетских» (в ту пору «общеинститутских») кафедр, например, кафедры психологии. Но как-то так получилось, что основной «кузницей» деканов служила кафедра немецкого языка: мы с благодарностью вспоминаем годы руководства факультетом такими видными организаторами, как Галина Ивановна Краморенко, Алла (Алюфтина) Сергеевна Зверева, Лариса Михайловна Нюбина, Юлия Александровна Грибер. К этим именам, несомненно, следует добавить имена англистов: Людмилы Васильевны Устименко, единственного декана, напрямую вышедшего из кафедры английского языка, и Людмилы Ильиничны Никольской, также некоторое время работавшей на этой кафедре. При этом, если вспомнить о «сообщающихся сосудах», то все вышеупомянутые деканы-инязовцы в деталях знали кафедры «изнутри», так как в разные годы работали на этих кафедрах, а доценты Краморенко Г.И., Зверева А.С. и Нюбина Л.М. длительно заведовали кафедрой немецкого языка – либо до, либо после, а кое-кто и в интервалах между различными периодами своего деканства. Это во многом способствовало профессиональному росту кафедр.
Как бы резюмируя вышесказанное, вот что пишет о наших деканах проректор Денис Владимирович Матвеенков в своей статье «Ты – наша гордость! Иняз СГПИ, 1970-1990-е»: «У руля факультета иностранных языков стояли многие уважаемые люди, внесшие весомый вклад в становление профессорско-преподавательского и студенческого коллектива факультета. Сначала это были выпускники вузов Москвы: В.Н. Ванеева, Г.Н. Краморенко, Л.В. Устименко – и Ленинграда: А.С. Зверева, Л.Н. Никольская, а затем и выпускники нашего вуза, в том числе факультета иностранных языков: Л.М. Нюбина». (Добавлю сюда уже упомянутых Ю.А. Грибер и Д.В.Матвеенкова – Л.К.)
Однако, при всём заслуженном уважении к таким важным администраторам как деканы, основным звеном, определяющей составляющей факультета служили кафедры. Именно здесь в концентрированном виде складывались творческие силы коллектива: там раскрывались педагогические и научные таланты многих и многих ассистентов, старших преподавателей, доцентов и профессоров. Начнём говорить о кафедрах в самом «демократическом» ‒ алфавитном порядке.
Наше английское королевство
Созданная в 1962 году кафедра английского языка сразу заявила о себе как носительница самого «профессионально поставленного», чистого English, поскольку такие таланты, как Георгий Георгиевич Сильницкий и Евгений Фёдорович Воронов «приехали» с английским, полученным в лучших колледжах дальнего зарубежья (Георгий Георгиевич, например, прошёл через мужской колледж Жанны д’Арк, эколь Реми, в котором всё обучение велось на французском языке, и Shanghai British School). Они говорили по-английски так, что заезжавшие к нам позже (в основном в 60-е и 70-е годы прошлого столетия) англичане и американцы «в один голос» спрашивали: откуда в СССР – эти «англичане»? О Евгении Фёдоровиче как автор данной публикации хочу сказать отдельно. В ранние годы обучения любой студент иняза неделями и месяцами не выбирался из душных кабинок фонетической лаборатории (вплоть до обмороков у наших девочек, и даже до кровавых травм от быстро вращающихся при перемотке дюралевых магнитофонных бобин с острыми краями). И вот, вдруг, из всего этого мрака возникал дивный голос, читавший нам записанные на магнитофонную плёнку сказки Оскара Уайльда – и мы замирали! Уходили куда-то все эти «межзубные» и «взрывные», «альвеолярные» и «апикальные», «фарингальные» и «лабиальные»… И мы наивно восхищались: как это в нашем, только набиравшем силу, но, в общем-то, провинциальном, вузе, с нами говорят «настоящие англичане». Только позже нам стало ясно, кто на самом деле так совершенно создавал наш бесценный звуковой фонд (потом, правда, бездарно «неотцифрованный» и утраченный!).
Вот как характеризует некоторые фигуры, дорогие памяти каждого инязовца-англиста, Георгий Георгиевич Сильницкий в своей книге «Осмысление прошлого. Четыре витка одной жизни» – Смоленск: Свиток, 2018.
Евгений Фёдорович Воронов. «Самой яркой фигурой … являлся Е.Ф. Воронов. Это вообще была знаковая личность Смоленска, более всего напоминавшая мне тургеневского Рудина. Ходивший зимой и летом с непокрытой головой и развевающейся пышной шевелюрой, с зычным, умело модулируемым баритоном, Евгений Фёдорович был кумиром доброй половины женского населения Смоленска. … Виртуозно владея английским (как и русским) языком, он говорил спонтанно… Не раз доводилось наблюдать, как, остановив где-нибудь на углу улицы группу знакомых ему студенток, Воронов начинал по всем правилам риторического искусства вести с ними диалог – точнее, монолог – на английском языке. Прохожие оглядывались, иные ненадолго останавливались, чтобы подивиться необычным зрелищем. Не обращая никакого внимания на случайных зрителей, Евгений Фёдорович продолжал свою вдохновенную речь». (Автор этих строк помнит только одну встречу с Евгением Фёдоровичем: я был тогда студентом 1-го курса иняза, а дело было, скорее всего, во время одного из заседаний нашего знаменитого «Английского клуба», когда «на нас» буквально «обрушился» этот большой, уже седеющий, «косматый» человек (девчонки со старших курсов, видимо, уже знавшие его, восторженно запищали), а он, хитро улыбнувшись, прочёл нам своим мощным баритоном какое-то шуточное стихотворение, которое заканчивалось (если правильно помню) двумя строками: «My eyes were full of tears, My boots were full of feet». В грубом переводе, что-то вроде: «И полнились мои глаза слезами, А башмаки мои – ногами!». Перерыл весь Интернет – не нашёл… Л.К.)
Георгий Иванович Граве. (Продолжаю цитировать Г.Г. Сильницкого – Л.К.). «Самые близкие отношения в нашем «эмигрантском землячестве» сложились у Георгия Ивановича Граве – потомка, по слухам, дореволюционной дворянской фамилии. Ни до, ни после знакомства с ним мне не доводилось встречать человека, личность которого сочетала бы столь широкий и разнообразный круг научных интересов с полным отсутствием какой-либо амбициозности, стремления сделать научную карьеру, продвинуться по служебной лестнице. Многолетние углубленные занятия лингвистикой, историей, искусствоведением, древнегреческим языком, математической теорией чисел и другими научными проблемами проводились Георгием Ивановичем ради них самих, ради чувства глубокого внутреннего удовлетворения, порождаемого процессом познания как таковым, безотносительно к его внешней реализации в виде опубликованных статей и монографий, защищённых диссертаций и т.п.».
От себя добавлю, что мне посчастливилось быть студентом Георгия Ивановича, и я хорошо помню, помимо его звучной и удивительно красивой английской речи, прекрасные лекции по истории английского языка, а ещё встречи с ним вблизи озера Чистик в Демидовском районе, где он, профессиональный филолог, с увлечением изучал формы жизни, переходные между растениями и животными, заглядывая в самые потаённые глубины биологии.
Конечно, самые значимые страницы истории кафедры английского языка связаны с Георгием Георгиевичем Сильницким, её фактическим «отцом-основателем». За долгие годы заведования кафедрой и собственного профессионального роста ‒ от кандидата наук, доцента, до доктора наук, профессора, вице-президента Смоленской ассоциации учёных, члена совета Международной ассоциации квантитативной лингвистики, члена Транснационального общества В. Соловьёва и Нью-Йоркской академии наук, Заслуженного деятеля науки РФ, кавалера ордена Почёта – Георгий Георгиевич не только во многом предопределил учебную работу возглавляемого им коллектива, но и превратил кафедру в центр серьёзных научных исследований, при котором в 1971 году была создана первая в нашем вузе филологическая аспирантура (по специальности 10.02.04 Германские языки) из которой вышли многочисленные кандидаты наук, а пятеро из них впоследствии защитили докторские диссертации, причем четверо сохранили верность родному вузу и до сих пор плодотворно работают в нём – это Андреевы Сергей Николаевич и Вадим Сергеевич, Белютин Роман Вячеславович и Сильницкий Антон Георгиевич. Под руководством профессора Сильницкого Г.Г. на базе факультета иностранных языков была создана научная школа квантитативной лингвистики, известная как в нашей стране, так и за рубежом. Грант РГНФ «Сопоставительное исследование корреляционных систем глагольных признаков в английском, французском, русском и немецком языках» был первым грантом в истории нашего вуза. По инициативе и под руководством Георгия Георгиевича на базе университета проводились международные научные конференции высочайшего уровня с участием ведущих лингвистов России и зарубежья, выпущены в свет многочисленные сборники статей и монографии.
О замечательных достижениях Г.Г. Сильницкого можно писать бесконечно много, и нам ещё как бы заново предстоит вчитываться в его труды и осваивать тот бесценный багаж идей и воспоминаний, который он нам оставил, и Георгий Георгиевич ещё неоднократно будет присутствовать на страницах данной статьи.
Продолжает «мужской ряд» состава кафедры рано ушедший из жизни необыкновенно талантливый и деликатный Владимир Владимирович Юсин, фанат использования на занятиях по устной практике живых записей различных образчиков английской речи напрямую из эфира и большой знаток новейшей англоязычной художественной литературы.
И были дамы, и какие
Однако при всём авторском нарушении джентльменского правила “ladies first”, у кафедры английского языка было «женское лицо». В разные годы на кафедре трудились замечательные женщины-профессионалы в области английского языка. Их список может показаться слишком большим для одной кафедры, но здесь следует учитывать и фактор времени, и то обстоятельство, что сама кафедра щедро «делилась кадрами», например, с кафедрой английского языка на историческом факультете в бытность такой специальности, как «история и английский язык» (заведовала этой кафедрой Галина Васильевна Сильницкая) или с кафедрой английской филологии, обслуживавшей специальность «английский язык и русский язык» на филологическом факультете (заведующие Л.И. Никольская, Т.В. Цеберганова). В 2001 г. на этой же кадровой основе была создана кафедра английского языка и методики его преподавания, первой заведующей которой стала Светлана Александровна Погорелова, чьё дело после её безвременной кончины продолжила Ольга Юрьевна Головинская. Однако, несмотря на эти межкафедральные «перетряски», главным кадровым резервом служила «прекрасная половина» кафедры английского языка. (Нарушено было это «чисто женское обличье» кафедры в 2007 году, когда образовалась кафедра английской филологии, которую до 2012 года возглавлял Л.А. Кузьмин). Вот эти славные имена творительниц английского языка на все времена:
Болотникова Елена Дмитриевна
Бочкарёва Ната (Наталия) Николаевна
Бушуева Людмила Викторовна
Буяновер Марина Михайловна
Головинская (Короткова) Ольга Юрьевна
Гусева Людмила Вячеславовна
Дерен (Губа) Наталья Петровна
Дмитриенко Любовь Дмитриевна
Докторевич Дина Львовна
Дунаева Людмила Александровна
Земчикова Анна Владимировна
Копытова Инна Дмитриевна
Корбут (или более полно – Карафа-Корбут) Маргарита Ильинична
Криушина Клара Павловна
Кузьменкова (Сиваковская) Регина Станиславовна
Кухаренкова Светлана Анатольевна
Лавренкова Светлана Сергеевна
Лялькова Ирина Владимировна
Никольская Людмила Ильинична
Новикова Лидия Петровна
Погорелова Светлана Александровна
Прасолова Нина Михайловна
Рахмилевич Мария Наумовна
Сильницкая Галина Васильевна
Скобликова Эмилия Григорьевна
Смирнова Зоя Фёдоровна
Соловьёва Людмила Петровна
Стеценко Нина Александровна
Удальцова Элина Дмитриевна
Устименко Людмила Васильевна
Фарберова Анна Аркадьевна
Цеберганова (Кузьмина) Тамара Васильевна
Ютландова Инна Вадимовна
Якушева Маргарита Васильевна
Каждая из этих преподавательниц вносила что-то своё, неповторимое как в учебный процесс, так и во внеаудиторную работу. Наталия Николаевна Бочкарёва завораживала своей компетенцией в самых разнообразных сторонах английского языка; особенно увлечённо говорила о спонтанных речевых изменениях, о языковой игре, о “nonce-poems”, о лимериках… Людмила Александровна Дунаева, а также Марина Михайловна Буяновер и Мария Наумовна Рахмилевич славились своим внедрением в учебный процесс фильмов на английском языке, песенного творчества англичан и американцев, изобразительного искусства стран изучаемого языка. Всем студентам было познавательно посещать факультатив по английской культуре, который очень эмоционально вела Светлана Александровна Погорелова, а английские песни, которые мы разучивали на этих занятиях, помнятся до сих пор. Профессор Людмила Ильинична Никольская была широко известным по всей России исследователем творчества великого английского романтика П.-Б. Шелли, что не мешало ей с большим чувством такта и чисто английского юмора участвовать в инязовских тусовках в «Арлекине». Элина Дмитриевна Удальцова не только активно внедряла в учебный процесс увлекательные для студентов нетрадиционные, новаторские приёмы, но и была прекрасным поэтом, членом Союза российских писателей. Эмилия Григорьевна Скобликова (позже переехавшая в Ленинград и вошедшая в «Смоленское землячество» в РГПИ им. А.И. Герцена) была основательницей «Английского клуба» при кафедре и организатором студенческих диспутов (в т.ч. с молодыми гражданами англоязычных стран) по актуальным проблемам международной жизни. Инна Вадимовна Ютландова, замечательный специалист в области английской литературы, вспоминается с большой теплотой ещё и благодаря вот такому обстоятельству. Во время затяжных праздничных демонстраций наша колонна надолго застревала прямо под окнами квартиры Инны Вадимовны на улице Конёнкова (а во время осенних демонстраций порой бывало уже по-зимнему холодно, все мы изрядно замерзали), и кафедра английского языка с готовностью «забегала» на глоток чего-нибудь «горяченького» к гостеприимной хозяйке. Галина Васильевна Сильницкая навсегда останется в памяти выпускников исторического факультета как успешная заведующая кафедрой английского языка на этом факультете, благодаря которой существовала уникальная специальность «история и английский язык», а выпускники иняза и филологического факультета несут ту компетенцию в области фонетики и грамматики английского языка, которую щедро передала им Галина Васильевна. И так можно сказать что-то доброе о каждой из этих удивительных женщин – «людей неинтересных в мире нет, их судьбы – как истории планет».
Английский клуб, и сэры-лаборанты
На базе кафедры долгие годы существовал «Английский клуб», заседания которого всегда сочетали в себе элементы праздничности (как правило, это приурочивалось к какой-то большой культурологической дате, например «круглой» годовщине со дня рождения великого английского или американского писателя) и хорошей языковой подготовки (все заседания велись только по-английски!). Популярность клуба была столь велика, что на его заседания захаживали заезжие группы английских и американских туристов.
Ещё хочу с благодарностью вспомнить наших лаборантов, хранителей книг, брошюр, журналов, газет, тысяч катушек, а позже кассет и дисков со столь необходимыми для обучения студентов иняза записями звучащей речи иностранцев. Отчётливо по именам и отчествам помню почти исключительно мужчин (что несвойственно моей памяти) ‒ лаборантов ТСО: Эдуард Васильевич Долженков (также долгие годы – известный во всём вузе фотограф), Юрий Васильевич Романов (позже перебравшийся в Ленинград и долго работавший в ближайшем окружении одного из «светил» квантитативной лингвистики – профессора Раймонда Генриховича Пиотровского), большой умница и коллекционер, и Евгений Александрович Сикорский, позднее получивший учёную степень доктора исторических наук, звание профессора, ставший автором ряда интереснейших монографий по истории России, а также бывший страстным филателистом профессионального уровня. А из женщин же лаборантов, к стыду своему, отчётливо помню только работавшую на кафедре английского языка Анну Аркадьевну Фарберову, уже давно ставшую гражданкой Израиля.
Сейчас
Продолжают лучшие традиции англистов предыдущих поколений нынешние составы кафедры английского языка (заведующая – кандидат педагогических наук Мастыкина Людмила Юрьевна) и кафедры английского языка и переводоведения (заведующий – доктор филологических наук Сильницкий Антон Георгиевич).
Под руководством Людмилы Юрьевны активно и дружно трудятся доценты: доктор филологических наук (профессор по должности) Юлия Львовна Сапожникова и кандидаты филологических наук Юлия Александровна Белютина, Ирина Владимировна Вакорина, Леонид Алексеевич Кузьмин, Наталья Вячеславовна Осипчук, Павел Витальевич Силаев. Однако на кафедре наряду с филологическим руслом деятельности хорошо представлено и психолого-педагогическое направление: здесь работают кандидаты педагогических наук, доценты Людмила Юрьевна Мастыкина (зав. кафедрой) и Ольга Евгеньевна Савельева, а также кандидат психологических наук Ольга Сергеевна Тумшайс. Помимо этого, в составе кафедры эффективны, незаменимы (и, добавлю, очень любимы – Л.К.) старшие преподаватели Марианна Владимировна Ерзенкина и Ольга Александровна Куцепалова.
Антон Георгиевич Сильницкий возглавляет молодой, задорный и элегантный коллектив очень миловидных и очень компетентных женщин в составе шести доцентов – доктора педагогических наук Елизаветы Николаевны Мажар и кандидатов филологических наук Татьяны Евгеньевны Жаковой, Елены Владимировны Комиссаровой, Екатерины Александровны Кондратенковой, Юлии Александровны Куцевич и Елены Валерьевны Савочкиной. Но представить молодую кафедру без ассистентов невозможно, и эту должность занимает очень энергичная Юлия Вадимовна Жданова, активно работающая над кандидатской диссертацией, т.е., ещё немного – и доля сотрудников кафедры с научной степенью достигнет 100%! Добавлю к этому списку только-только пришедшую на кафедру Анну Владиславовну Королькову, блестящую выпускницу кафедры английского языка по педагогической специальности.
Не могу не упомянуть тот факт, что кафедры, преподающие английский язык, широко использовали возможности академических обменов с вузами Великобритании и США. Так, по программе У. Фулбрайта у нас в разные годы работали ассистенты-носители языка из США. Через международный отдел Министерства образования и науки РФ удалось «заманить» к нам и ассистента из Соединённого Королевства: дважды на наш факультет приезжала компетентная, обаятельная и не по-британски открытая Тамар Браун. Наши преподаватели, со своей стороны, могли выезжать на стажировку в Великобританию и США – такой возможностью воспользовались Любовь Дмитриевна Дмитриенко, Татьяна Евгеньевна Жакова, Екатерина Александровна Кондратенкова, Светлана Александровна Погорелова, Юлия Львовна Сапожникова, Павел Витальевич Силаев, Галина Васильевна Сильницкая, Элина Дмитриевна Удальцова, Владимир Владимирович Юсин.
Кафедре английского языка памятна также поездка нашей студенческой группы во главе с профессором Г.Г. Сильницким в Ирландию.
Доброй памятью в сердцах многих наших преподавателей (и речь здесь идёт и о других кафедрах) отзываются четырехмесячные стажировки по программам переподготовки кадров в Ленинграде (несколько реже в Москве). Особенно ценным представляется наше сотрудничество в этом плане с РГПУ (тогда РГПИ) им. А.И. Герцена.
Наша немецкая республика
Теперь (опять-таки, по алфавиту) пришла пора поговорить о кафедре немецкого языка. Мы уже касались её роли в истории иняза: она долгое время была основной, поистине «первопроходческой» кафедрой: таковы были школьные и вузовские реалии – немецкий язык не одно десятилетие был основным преподаваемым иностранным языком в силу известных геополитических причин. А для нас, «англичан», немецкое отделение было предметом зависти: каждой осенью студенты-«немцы» на целый месяц(!) отправлялись по обмену в Дрезденскую Высшую педагогическую школу имени К.Ф.В. Вандера, что в столице земли Саксония (с которой СГПИ им. К.Маркса в начале 60-х гг. заключил договор о сотрудничестве), направив первую «обменную» группу студентов в составе 23 человек в Дрезден в 1967 году), а к нам на тот же период приезжала весёлая ватага немецких, точнее, ГДР-овских студентов. И вот эта «интернациональная» струя на кафедре немецкого языка была и остаётся наиболее мощной. Именно, благодаря неустанной работе кафедры были заложены основы создания целого факультета по работе с иностранцами – правда, здесь «первую скрипку» играли уже русисты, так как именно русский язык стал целью новых образовательных обменов. Но чисто немецкое языковое начало кафедры не иссякало, и в годы партнёрства между Смоленском и Хагеном, городом в земле Северный Рейн-Вестфалия (как между побратимами, трагически пострадавшими от вражеских бомбардировок – здесь, однако, замечу: враги у нас были очень разные!), в значительной мере благодаря усилиям кафедры немецкого языка возник Хагенский Центр, позволивший целому ряду наших коллег получить ещё один диплом о высшем образовании – на этот раз Хагенского дистанционного университета (это нынешние преподаватели кафедры: Баруздина С.А., Белютин Р.В., Васильева Н.А., Зайцева А.В.). У истоков наших длительных, плодотворных и многоаспектных контактов (здесь был не только немецкий язык, но и социология) стояла Лариса Михайловна Нюбина, у которой сложились очень теплые и конструктивные отношения с руководством Хагенского дистанционного (в последние годы именовавшегося «электронным») университета. Особенно памятна истинная дружба наших кафедр с ведущими преподавателями из Хагена: Виландом Йегером и Лотаром Бертельсом. Благодаря творческой энергии и настоящему академическому интернационализму, которые несла с собой Лариса Михайловна Нюбина, параллельно развивались связи кафедры с другими университетами земли Северный Рейн-Вестфалия в Билефельде, Аахене), с администрацией г. Виллебадессена, куда однажды состоялась очень интересная поездка группы наших студентов и преподавателей. А аналогичные поездки в Хаген стали ежегодными, даже привычными. Позднее, при вхождении нашего университета в международную программу академических обменов «Темпус» коллектив кафедры немецкого языка (особенно доктор филологических наук Белютин Р.В.) сыграл существенную роль в установлении и развитии сотрудничества с университетом в Хильдесхайме (земля Нижняя Саксония). К этому следует добавить, что кафедра немецкого языка организовала и возглавила научно-теоретическую и практическую переподготовку учителей немецкого языка школ Смоленска по материалам и в сотрудничестве с Гёте-Институтом (Германия).
Золотые кадры и наш инязовский театр
Всю эту академическую славу кафедре немецкого языка снискали прекрасные преподаватели прошлых лет:
Беспалова Валентина Андреевна
Боброва Галина Семёновна
Борисенкова Лариса Михайловна
Гуревич Римма Вульфовна
Зверева Алла Сергеевна
Зорина Лидия Игоревна
Киселёва Татьяна Николаевна
Краморенко Галина Ивановна
Марченков Михаил Евграфович
Москвина Елизавета Яковлевна
Николаев Алексей Григорьевич
Попова Телли Григорьевна
Разинькина Галина Григорьевна
Трегубова Ванда Михайловна
Цареградская Вера Юрьевна
Шахина Лариса Степановна
И снова о каждом из этих преподавателей можно сказать только хорошее, и у каждого был свой талант и неповторимый образ. Римма Вульфовна Гуревич, великолепный специалист в области литературы вообще, и ранне-немецкой, в особенности, (одно её проникновение в жанр средневековых «видений» чего стоит!) одновременно была «картой памяти» всей кафедры, а в молодости – ещё и задорной ТЭМовкой («ТЭМ» – это «Театр эстрадных миниатюр» известный также как «СТЭМ», где первая буква означала «Студенческий»). Вот как тепло вспоминает об этом в уже цитировавшейся здесь книге Георгий Георгиевич Сильницкий: «Елена Ивановна Дунаева, читавшая курс педагогики на нашем факультете…, оказывала существенное влияние на общественную жизнь факультета. По ее инициативе и при ее постоянной поддержке был создан творческий коллектив, объединявший ряд преподавателей, анонимных авторов юмористических сценических зарисовок и студентов исполнителей, среди которых видную роль играли Римма Гуревич и Людмила Дунаева, в последовавшие годы работавшие преподавателями на факультете».
Ванда Михайловна Трегубова, супруга ещё одного памятного всем инязовца, Николая Дмитриевича Трегубова, долгие годы возглавлявшего кафедру французского языка, была носителем живого немецкого языка не только по рождению (немка польского происхождения) но и по тому послевоенному языковому багажу, который привезла со своим мужем из Европы. К Ванде Михайловне мы ещё вернёмся, когда будем говорить о Николае Дмитриевиче. Михаил Евграфович Марченков был заметной фигурой не только на своей кафедре и факультете, но и на уровне всего города и области: будучи непревзойдённым носителем чистейшего немецкого языка, он был нарасхват как переводчик во время визитов многочисленных в ту пору разнообразных делегаций и отдельных заметных фигур из немецкоязычных стран.
Елизавета Яковлевна Москвина была создательницей и главным режиссёром студенческого театра (не путать со СТЭМом!), на чьи театральные представления по пьесам великих драматургов в наш актовый зал буквально «ломился» не только весь институт, но и добрая часть города! Созданный в 1975 году, студенческий театр просуществовал под руководством Елизаветы Яковлевны 15 лет! Галина Ивановна Краморенко была не только самым авторитетным деканом факультета, видным учёным и организатором науки, основоположницей серии научных конференций и сборников работ «Актуальные проблемы романистики и германистики», но и, в былые годы, «выпускающим редактором» яркой и звонкоязычной стенгазеты факультета. Из Алексея (Лёши) Николаева вырос, во-первых, отличный переводчик, в немалой мере способствовавший эффективной работе немецких специалистов по созданию мощных химических производств в Дорогобужском районе, а во-вторых, компетентный специалист таможенного дела и, наконец, переводчик с немецкого художественной, в т.ч., приключенческой литературы. Алла Сергеевна Зверева – само обаяние, элегантность, великая сдержанность и одновременно – высочайшая компетенция в области методики преподавания немецкого языка, эффективное руководство школьными практиками студентов. Галина Григорьевна Разинькина – душа кафедры, овевавшая своим присутствием и христианским добрым словом многие события (не всегда радостные) на факультете, а в прошлом – задорная участница «последних звонков».
Особо хочу отметить заметную роль в истории кафедры, которую играла в 50-е- 60-е годы Вера Юрьевна Цареградская, женщина видная, властная – её побаивались не только студенты и коллеги, но даже начальство университета! Вот как описывает Г.Г. Сильницкий один из характерных эпизодов тогдашнего советского бытия нашего вуза, напрямую связанный с В.Ю. Цареградской: «Однажды к концу рабочего дня на лестничной площадке третьего этажа ныне «старого» корпуса была установлена в качестве наглядного пособия (для студентов соседнего ХГФ, иначе, «худграфа» – Л.К.) недавно приобретенная большая гипсовая статуя Аполлона. На следующее утро мне случилось подниматься с Верой Юрьевной Цареградской, заведующей кафедрой немецкого языка, на четвертый этаж, где был расположен наш «иняз»… (Вера Юрьевна представляла собой еще одну знаковую фигуру нашего факультета и выделялась твердым характером и решительным образом действия).
Спокойно беседуя о текущих учебных делах, мы стали подниматься по лестнице на третий этаж, и вдруг как из-под земли перед нами стала вырастать статуя греческого бога «во всей мужской красе безо всяких прикрас». Оборвав фразу на полуслове, Вера Юрьевна окаменела. Но немая сцена продолжалась лишь несколько мгновений. Резким движением поставив сумочку на ступеньку лестницы, почтенная дама бросилась к статуе и стала пытаться сдвинуть её с места. Безуспешно: статуя была слишком тяжела. К тому же это не имело смысла: Аполлон со всех точек зрения выглядел одинаково неприкрыто. На мои попытки отговорить ее от задуманного, Вера Юрьевна как ножом отрезала: «Георгий, у нас девушки учатся!» ‒ и, забыв сумочку (которую я отнес в деканат), решительным шагом направилась в партком. В тот же день статую перенесли в более укромное место, и лестничная площадка третьего этажа была восстановлена в ее первоначальной девственной чистоте».
Мне же запомнился дивный голос Веры Юрьевны, когда на одном из новогодних заседаний нашего английского клуба она, будучи среди гостей клуба, артистично исполнила старинный романс. Вот такие противоречивые воспоминания об этой неординарной женщине…
Сейчас
Эту тему «лиц кафедры» можно продолжать и другими именами – все они в благодарной памяти выпускников немецкого отделения и нынешних членов кафедры под руководством доктора филологических наук Романа Вячеславовича Белютина. Их делами продолжаются лучшие традиции кафедры!
Вот эти заметные на факультете люди: доктора филологических наук, профессора Роман Вячеславович Белютин и Лариса Михайловна Нюбина; кандидаты филологических наук, доценты Лилия Викторовна Балакина, Светлана Анатольевна Баруздина, Алла Валерьевна Зайцева; старшие преподаватели Наталья Александровна Васильева и Анастасия Игоревна Мелентьева, а также ассистенты Анна Викторовна Алексеева и Мария Николаевна Тришина. Практически все сотрудники кафедры без степени (пока!) вовлечены в научный процесс, работают над диссертациями. Так что у кафедры немецкого языка уверенные перспективы кадрового роста!
Наша французская республика
Теперь мы подошли к кафедре французского языка – по алфавиту (вопреки моему сердцу!) она значится третьей из базовых кафедр иняза.
Вот что написала в своей статье «Из истории кафедры французского языка» её нынешняя заведующая Юлия Николаевна Власова о первых годах становления кафедры:
«История кафедры французского языка связана с двумя неординарными личностями, которые приехали в Смоленск издалека, – Борисом Мешулимовичем Масисом (студенты и преподаватели привыкли к его русифицированному имени Борис Михайлович) и Николаем Дмитриевичем Трегубовым.
Первым заведующим кафедрой стал кандидат филологических наук, переводчик по образованию (окончил МГПИИЯ), один из авторов изданного в Молдавской ССР французско-молдавского словаря Б.М. Масис.
Судьба Бориса Мешулимовича необычна. С 1943 по 1945 год работал преподавателем русского языка среди узбеков-бойцов 1-го батальона Всеобуча. После войны сотрудничал с издательством Иностранной литературы, в 1947-1948 годах работал внештатным переводчиком в МГБ СССР, а по окончании Московского государственного педагогического института иностранных языков до 1954 года преподавал французский язык в Кишинёвском государственном педагогическом институте, а затем в пединституте в г. Бельцы в Молдавии».
Далее Юлия Николаевна отмечает блестящую эрудицию, высокую культуру Б.М. Масиса, его свободное владение французским, румынским и английским языками. В стенах Смоленского пединститута он великолепно читал курс французской литературы, в частности, мог сходу воспроизвести любой фрагмент из пьесы Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак».
А вот, как отзывается об этом удивительном человеке Г.Г. Сильницкий: «О Борисе Михайловиче Масисе у меня сохранились лишь отрывочные воспоминания как о человеке нестандартного образа мысли и поведения. Из множества его афоризмов запомнился следующий: «Заочно изучить иностранный язык – то же самое, что заочно пообедать». В совершенстве владея французским языком, он принципиально общался только на нем как со своими коллегами по кафедре, так и со студентами».
Автору этих строк приходилось видеть и слышать Бориса Михайловича в стенах нашего пединститута: запомнилась его иссиня-чёрная шевелюра, постоянное говорение по-французски и совместная работа (с лопатами и носилками) среди других коллег на расчистке строительной площадки возводимого в ту пору «нового» корпуса № 2. А ещё в моём дипломе, вручённом мне по окончании института, стоит подпись Б.М. Масиса в качестве Председателя Государственной экзаменационной комиссии.
Однако не всё сложилось гладко в судьбе Б.М. Масиса в его бытность в стенах Смоленского пединститута. Вот как завершает своё повествование о нём Юлия Николаевна Власова: «Но, к сожалению, Борис Мешулимович стал жертвой времени. Он всего лишь (!) попросил въездную визу в Израиль, и последовавшие за этим события обернулись катастрофой. Сначала занятия, которые он проводил, (по наущению партработников) бойкотировали студенты, а затем он был уволен за поступок, «не соответствующий облику советского преподавателя». (Видимо, так квалифицировало тогдашнее руководство «дело об израильской визе» - Л.К.).
Сын белого офицера, окончивший Сорбонну
На смену Б.М. Масису к руководству кафедрой французского языка пришёл Николай Дмитриевич Трегубов. Здесь я вновь обращусь к книге Г.Г. Сильницкого, которого на протяжении многих лет связывали самые искренние дружеские отношения с Николаем Дмитриевичем. В обширной цитате, которую я приведу ниже, будет вновь упомянута «знаковая» для нашего факультета фигура Е.Ф. Воронова, на которой мы останавливались в той части данной статьи, которая посвящена кафедре английского языка: импозантный, «спонтанный» и импульсивный Евгений Фёдорович здесь будет поставлен в определённую оппозицию сдержанному и обстоятельному Николаю Дмитриевичу. Итак, цитирую:
«Николай Дмитриевич Трегубов во многих отношениях представлял прямую противоположность Е.Ф. Воронову (что не мешало их многолетней дружбе). Столь же свободно владея французским языком, как тот английским, он был наделен прирожденным педагогическим талантом и являлся самым авторитетным и почитаемым студентами преподавателем французского отделения. Не обладая столь картинным внешним обликом (как у Е.Ф. Воронова – Л.К.), Николай Дмитриевич отличался редким человеческим обаянием, с первой же встречи внушающим любому новому знакомому чувство доверия и душевного расположения. Само его присутствие обладало свойством снимать напряжение, чувство неуверенности и неловкости с окружающих, помогало им чувствовать себя «в своей тарелке», «на своем месте», придавая любому событию атмосферу естественности и непринужденности». Далее Георгий Георгиевич отмечает глубокое чувство ответственности Н.Д. Трегубова (ни единого опоздания на занятие или общественное мероприятие, всегда своевременное исполнение общественных поручений, никаких задержек с подачей требуемой по службе документации. Продолжу цитировать книгу Г.Г. Сильницкого: «Н.Д. Трегубов долгое время с большим тактом и весьма эффективно заведовал кафедрой французского языка, которая неоднократно признавалась по итогам социалистического соревнования лучшей в институте.
Возможно, этими не слишком свойственными нашему национальному темпераменту качествами Николай Дмитриевич был обязан влиянию своей супруги, Ванды Михайловны, немки польского происхождения, преподававшей немецкий язык, лояльно делившей с мужем все бытовые трудности тогдашнего времени и снискавшей всеобщую любовь и уважение коллег своей доброжелательностью и готовностью помочь ближнему в трудной ситуации. Так, к концу месяца она часто давала нашей молодой семье в долг сумму денег, необходимую, чтобы безбедно дожить до очередной зарплаты …
В целом Н.Д. Трегубов оказывал позитивное влияние на жизнь факультета, являясь одним из основных стабилизирующих факторов в его порой непростой истории. Весьма показательно, что последнее занятие в студенческой группе Николай Дмитриевич провел чуть ли не накануне своей кончины от сердечной недостаточности».
В статье Ю.Н. Власовой об истории кафедры французского языка находим некоторые дополнительные сведения о Николае Дмитриевиче: «Сын белого офицера, эмигрировавшего после Октябрьской революции в Европу, родился в Софии. В 1945 году он окончил историко-филологический факультет Сорбонны по специальности «Преподаватель французского языка за границей», свободно владея французским и немецким языками.
Сразу по окончании войны ходатайствовал вместе родителями о принятии в гражданство СССР и в 1946 году получил советский паспорт. Принимал активное участие в работе отдела молодёжи Союза советских граждан во Франции. В 1950 году был арестован органами внутренних дел Франции и выслан из страны с формулировкой: «Представляет угрозу для общественной безопасности государства». Работал переводчиком в посольстве СССР, в представительстве Всесоюзного общества по культурным связям, в представительстве Совинформбюро, преподавателем в Институте иностранных языков Лейпцигского университета, а затем в международных книжных издательствах в Москве.
В личном деле Николая Дмитриевича сохранилась характеристика, данная профессором Амером накануне отъезда Николая Дмитриевича из Германии, где он жил с 1950 по 1958 год вместе с женой и двумя детьми в ожидании визы в СССР: «Мы теряем с товарищем Трегубовым одного из наших ценнейших сотрудников, которого нам нелегко будет заменить в нашем институте. Мы убеждены, что и в Советском Союзе товарищ Трегубов посвятит все свои силы и способности служению обществу».
Далее Юлия Николаевна пишет о том, как Н.Д. Трегубов повлиял на внедрение аутентичного французского языка в практику преподавания, как последовательно он «технологизировал» работу с языком: «Мы смотрели на Николая Дмитриевича не только как на живую легенду, но и как на носителя языка, «настоящего француза». Французский язык очень долгое время ассоциировался у нас с голосом Николая Дмитриевича, поскольку именно он создал лабораторию устной речи на факультете иностранных языков. Он являлся постоянным диктором при лаборатории звукотехники и сам разрабатывал тренировочные упражнения… Николай Дмитриевич был инициатором использования в учебном процесс кинофильмов, озвученных на французском языке. Он лично озвучил около полусотни документальных и художественных фильмов, что способствовало развитию навыков устной речи у студентов, ускорению её темпа». (От себя добавлю, что этот опыт был уникален, т.к. другие кафедры иняза фонетически использовали, главным образом, фабрично изготовленные, либо приобретённые в других вузах записи. – Л.К.).
Ю.Н Власова заключает свое повествование о Н.Д Трегубове на грустной ноте:
«Мы, к сожалению, застали только конечный фрагмент его жизни и были последним курсом, с которым ему довелось работать.
Александр Блок, отвечая на вопросник Марселя Пруста, сказал, что хочет умереть на сцене от разрыва сердца. Примерно то же самое произошло с Николаем Дмитриевичем. Он пришел к нам на занятие в октябре 1996 года, сообщив, что врачи запрещают ему работать. Мы не хотели верить, что этот светлый человек с лучистыми глазами и раскатистым смехом может куда-нибудь уйти. А в декабре его уже не стало».
Однако, несмотря на эту невосполнимую потерю для кафедры французского языка и всего факультета, у Николая Дмитриевича были прекрасные последователи: эстафету заведования кафедрой приняли сначала Ольга Васильевна Расточинская, Эда Моисеевна Береговская, а затем ‒ Марина Петровна Тихонова, Денис Владимирович Матвеенков.
Насадившая академических пальм на смоленской земле
Эда Моисеевна, доктор филологических наук, профессор, была для всего нашего университета «ядерным чемоданчиком» безопасности в годы самых жесточайших аттестаций и аккредитаций: ах, университет, «не дорабатывает» со школами – вот вам учебники «Синяя птица», по которым вся школьная Россия изучает французский; ах, в университете мало «академизма», мало вовлеченности молодых преподавателей в науку – вот вам более 20 кандидатских диссертаций, защищённых под руководством Э.М. Береговской в самых престижных диссертационных советах страны (включая и, главным образом (!), МГУ) – таковы плоды работы аспирантуры под руководством Эды Моисеевны (открытой по специальности 10.02.05 Романские языки в 1988 году). Добавим к этому и одну докторскую (Татьяны Ивановны Ретинской), у истоков которой стояла Э.М. Береговская. В научной деятельности аспирантуры выделялись три ярких направления: грамматическая стилистика, индивидуальный стиль и французская арготология. И мы, конечно, не мыслим Эду Моисеевну без многочисленных авторских и коллективных монографий, созданных ею самой или под её руководством и поднявших отечественную науку стилистики на международную высоту.
Одновременно с этим, по инициативе Эды Моисеевны, начались регулярные, ныне ставшие почти ежегодными, международные научные конференции «Риторика в свете современной лингвистики» с неизменным выпуском одноименных сборников статей. Для начинающих учёных-филологов долгие годы вдохновляющим стимулом служит участие в сборнике «Scripta manent» (начал выходить с 1993 года также по предложению профессора Э.М. Береговской). Фактически речь идет о настоящей Смоленской научной филологической школе во главе с Эдой Моисеевной.
Немалый вклад Э. М. Береговская внесла и в развитие международных академических связей университета в плане исследования на базе кафедры французского языка творчества ведущих писателей франкофонных стран, особенно детских писателей, и особенно с точки зрения стиля – таких как Морис Карем, Жан-Люк Моро, Жак Шарпантро, причём с живыми контактами с ними или их последователями и ценителями их творчества. Ученики Эды Моисеевны также приобщились к изучению творчества вышеупомянутых писателей. Этому они посвятили свои диссертации, которые были успешно защищены. При Эде Моисеевне частыми визитёрами в наш университет были атташе по культуре и лингвистике посольства Франции в России и другие официальные лица.
Следует также отметить, что усилия кафедры французского языка открыли дорогу в СГПИ, а затем в СмолГУ молодым ассистентам из Франции: ежегодно на протяжении многих лет на кафедре в течение учебного года трудился молодой человек или девушка из этой страны, что давало возможность студентам французского отделения жить в реальной атмосфере изучаемого языка и получать представления о реалиях современной Франции, как говорится, «из первых рук». Приезжала к нам и президент Фонда бельгийского поэта Мориса Карема, хранительница его поэтического наследия Жаннина Бюрни, (которую я имел честь принимать в своём скромном статусе проректора по науке и международным связям. – Л.К.).
Важно отметить, что преподаватели кафедры французского языка, благодаря этим устойчивым контактам, регулярно стажировались во франкоязычных странах по линии посольства Франции и французского культурного центра в Москве.
За многолетний труд на ниве просвещения, науки и распространения французского языка и культуры Эда Моисеевна Береговская была награждена почётными званиями и наградами: медалью «Ветеран труда» (1988), значком «Отличник просвещения СССР» (1990), медалью К.Д. Ушинского (1994), званием «Заслуженный работник школы Российской Федерации», званием «Заслуженный деятель науки Российской Федерации» (2010). Высоко оценила заслуги профессора Э.М. Береговской и Французская республика, наградив её орденом «Академические пальмы» Он не только высокий по рангу, но и поразительно красивый – в виде тонких золотых пальмовых ветвей.
При этом Эде Моисеевне самым удивительным и вместе с тем естественным образом удавалось сочетать в фокусе своих интересов (и защищать!) две ипостаси французского языка в России: французский язык в школе и французский язык в вузе, в науке. Этим немеркнущим интересом она заражала всю кафедру, каждого преподавателя, каждого школьного учителя. Помнится, с какой лёгкостью, изяществом и даже юмором она говорила (срывая аплодисменты!) о языковых парадоксах на международной конференции по квантитативным методам исследований, конференции высочайшего уровня (одно участие в ней Юрия Михайловича Лотмана уже о многом говорит!), «неведомыми научными ветрами» занесённой в 1979 году в наш энергетический институт. И при этом – с таким же жаром – о необходимости защиты понемногу терявшего свою популярность в наших школах французского языка и о своей «Синей птице»! А ведь были ещё и организация театрально-поэтических фестивалей на французском языке (в коих и мне, несмотря на мой «нулевой» французский почему-то очень хотелось участвовать – и я участвовал! – Л.К.), и конкурсы для школьников, изучающих французский язык и потрясающе красивый (не только по голосам!) хор студенток «Belle Marianne», и конкурс ораторов (в жюри которого мне тоже приходилось работать).
Золотые кадры и их приемники
Юлия Николаевна Власова завершает свой обзор истории кафедры французского языка такими словами: «Именно подвижнический труд целой плеяды заведующих – Б.М. Масиса, Н.Д. Трегубова, О.В. Расточинской, Э.М. Береговской – и составил славные страницы истории кафедры французского языка». (Но к этой «плеяде» необходимо добавить Марину Петровну Тихонову, заведовавшую кафедрой с 1999 г. по 2013 г., и Дениса Владимировича Матвеенкова, возглавлявшего кафедру в 2013-2017гг. – Л.К.)
Рискну сказать, что ленты не только с этими именами вплетены в венок «академических пальм» кафедры французского языка. Бок о бок с заведующими прошлых лет многие годы самоотверженно трудились:
Зайцева Валентина Алексеевна
Кузьменцова Лидия Фёдоровна
Пурвина Тамара Сергеевна
Терещенкова Альзира Антоновна
Цапенко Тамара Николаевна
Валентина Алексеевна Зайцева всегда представлялась одной из самых эффектных женщин нашего университета. Всегда со вкусом и красиво одетая, она одновременно отличалась очень независимым характером и могла высказать «правду-матку» в лицо любому, если ей что-то не нравилось. Курильщикам всего университета она запомнилась как «Антиникотиновая королева»: она разгоняла любые «тусовки», над которыми вился сигаретный дымок.
Лидия Фёдоровна Кузьменцова – прекрасный специалист в области латыни и очень красивая женщина. Увидев её на нашей Unter den Linden, т.е. в липовой роще на ул. Октябрьской революции (часто мы двигались навстречу друг другу), я всегда вздрагивал: в облике этой женщины было что-то красиво-тревожное, я словно попадал в какой-то романтический, но печальный фильм. И я не вышел из этого состояния до сих пор – Лидия Фёдоровна рано (и для меня – внезапно, я просто перестал её видеть на знакомой аллее) ушла из жизни по болезни.
Тамара Сергеевна Пурвина – одна из самых активных носительниц идей интернационализма в самом чистом прочтении этого слова. Поработав в молодости преподавателем в одной из стран Индокитая, она никогда не боялась профессиональных контактов с представителями других стран, особенно стран франкоязычных. В значительной мере благодаря усилиям Тамары Сергеевны, Смоленск обрёл город-партнёр (раньше говорили «побратим») во Франции – знаменитый Тюль. Она организовала на нашем факультете Клуб породнённых городов, и «тропа» к этому центру не зарастала долгие годы.
А мне лично запомнился такой эпизод. В 1993 году отмечалось 50-летие легендарного авиа-полка «Нормандия-Неман», и на нашем Северном аэродроме готовилось грандиозное авиа-шоу с участием французских «Миражей» и наших «МИГ-29» и «Су-27». Многие любители авиации, и я в том числе (вырос в небольшом городе с крупнейшим в стране училищем гражданской авиации), потянулись на «Северный». Погода, в тон названию аэродрома, была «так себе». Как и положено, перед началом авиа-шоу были речи. Слышу: объявляют командующего «Нормандией-Неман» ‒ и вдруг рядом с этим асом в высоком звании вырастает хрупкая женщина в развевающемся на холодном ветру плащике, и я издалека узнаю нашу Тамару Сергеевну – она удостоилась чести быть переводчицей во время столь значимого для истории российско-французского сотрудничества событии.
Альзира Антоновна Терещенкова для меня навсегда остаётся «полифоничной» фигурой: то я сталкиваюсь с ней во время языковых олимпиад школьников, то мы стоим на крошечном перрончике станции Игоревская в Холм-Жирковском районе в ожидании транспорта до совхоза «Батуринский», куда нас совместно забросила осенняя уборочная страда, то сидим рядом на очередном «Последнем звонке» факультета…
Тамара Николаевна Цапенко – символ строгости, обязательности и лёгкой иронии, большой авторитет в области практического французского языка в вузе и в школах.
В настоящее время под руководством кандидата филологических наук, доцента Юлии Николаевны Власовой на кафедре плодотворно трудятся кандидаты филологических наук, доценты Елена Владимировна Ларченкова, Наталья Евгеньевна Макарова, Денис Владимирович Матвеенков (неутомимо сочетающий кафедральные обязанности с ответственной должностью проректора по внеучебной и социальной работе), Ольга Ивановна Осаволюк (одновременно незаменимый и эффективный зам.декана по учебной работе, «наше расписание»), Анастасия Валентиновна Сафронова, Альбина Заурбековна Тавасиева, Марина Петровна Тихонова (которая в дополнение к своей учебной работе уверенно несёт «эстафетную палочку», полученную из рук Эды Моисеевны Береговской по организации и проведению конференций «Риторика в свете современной лингвистики» и изданию материалов этих конференций). В тесном сотрудничестве с филологами успешно работает человек, наиболее близко подошедший ко второй, школьной ипостаси творческого наследия Э.М. Береговской, куратор и издатель сборников «Проблемы современной лингводидактики» – кандидат педагогических наук, доцент Наталья Николаевна Цурцилина. (Попутно замечу, что в «ранговом» прочтении состава кафедры французского языка также узнаём Эду Моиссевну –это всё её ученики! – Л.К.).
Я уже ближусь к концу своего, может быть, излишне обширного повествования. Основные кафедры иняза, о которых говорилось выше, это, несомненно, определяющие основания факультета, это – «наше всё». И всё-таки, что-то есть над этим, некие «мега-объекты», не всегда видимые в нашей повседневной суете. И это, прежде всего, наше единство, наше восприятие факультета как дома, как родины, населённой народом, объединённым одной профессией, и, если угодно, одной мечтой – мечтой о «возврате», о повторении, но на более высоком витке философской спирали, того лучшего, через что прошёл факультет в своём «прекрасном далёко» (если допустить некую темпоральную «инверсию» семантики той славной детской песенки). И в этом «прекрасном далёко» мы увидим и наши замечательные факультетские новогодние «огоньки», во время которых мы могли посмотреть в глаза друг друга, «подурачиться» в юмористических сценках, попеть наши славные песни, и потанцевать, чтобы убедиться, что мы, в общем-то – неплохие и даже красивые «ребята и девчата». Увидим мы и наши бесконечные осенние поездки в колхозы, как минимум на полтора месяца (а бывали случаи ‒ и на все два), где наши студентки иногда на картофелеуборочных комбайнах зарабатывали по четыре-пять своих стипендий «за раз», а их кураторы-мужчины защищали девочек в драках с местными хулиганами. Увидим мы и кое-какую советскую «нудятину» в виде еженедельных политинформаций во время первой пары по четвергам в «большой» аудитории под её бывшим номером 104; и время от времени случавшиеся в парткоме «разборки» за наши «не слишком плотные ряды» при шествии на эти политинформации или на демонстрации. Увидится нам и то наказание, которое было наложено на весь факультет по «делу Татьяны Николаевны Щипковой», чей скульптурный образ теперь смотрит на нас с фасада «старого» корпуса: тогда нас поголовно «забрили» в Университет марксизма-ленинизма при Смоленском обкоме КПСС, на «исправление» в этом маленьком идеологическом «ГУЛАГе». (И всё-то потому, что Татьяна Николаевна занималась не только языковым, но и духовным образованием своих студентов, говоря с ними и об истории религии – и подверглась жесточайшим гонениям на почве её религиозных убеждений!).
Увидятся нам в этом «далёко» и прекрасные, неповторимые лица наших коллег, кого мы в слезах провожали в последний путь прямо из стен нашего факультета.
Я знаю, что возможные читатели данной мемуарной статьи упрекнут меня в том, что здесь почти исключительно о прошлом и прошлых, и, кроме того, о ком-то много, а о других мало. Это действительно так, ибо целью моей было показать, прежде всего, людей, заложивших тот прочный фундамент, на котором зиждился иняз: нынешним поколениям есть кем и чем гордиться, на что опереться и что продолжить. А наше настоящее, оно ведь с каждой минутой становится прошлым. Здесь дело только за малым: найти «точку Лагранжа» между этими временны́ми пластами!
Одним словом – иняз был настоящим факультетом и «командой молодости нашей, командой, без которой нам не жить»! А о том, как наши кафедры живут в третьей декаде XXI века (за этим легко следить Вконтакте – у каждой кафедры есть своя самобытная страничка) и о том, как иняз влился в филологический факультет, мы расскажем в следующий раз.
Завершу стихотворением, которое звучало в актовом зале университета на торжественном вечере, посвящённом 50-летию факультета иностранных языков, т.е. 20 лет назад:
Я не пишу стихов парадных:
Мне неприятен вычурный их слог.
Мой факультет, дружище ненаглядный,
Достоин ты простых и добрых слов.
Мой дорогой, мой умный, разноликий,
Учивший нас и тысячи других,
Ты нам казался, но и был великим
И не жалел трудов и сил своих.
Надежд и радостей твоих мелькают годы,
И молодость твоя всегда с тобой.
Никто не вспомнит редкой непогоды,
Когда ты солнцем светишь над судьбой.
Под этим светом нам виднее лица
Тех, кого нет на праздничной черте,
Кому сегодня все должны мы поклониться,
Не забывая боль негаданных смертей.
Тебе, мой факультет, шагать сквозь лета
И, обретая, вдохновлять всех нас.
Ты нам – разноязыкая планета.
Ты ‒ наша гордость и любовь, иняз!
С любовью и глубоким уважением к людям факультета иностранных языков и филологического факультета,
доцент кафедры английского языка Л.А. Кузьмин